Приглашаем литераторов и сочувствующих!
Вы не зашли.
"Ещё один светлый день" - мой новый рассказ. Разбавляю им поток своих старых, коими засыпал уже этот форум ))
Ещё один светлый день.
- Здравствуйте! Заходите. – Женщина тут же исчезает в дверном проёме, сделав перед этим взмах рукой, приглашая гостью войти.
После яркости ламп дневного освещения в подъезде, глаза не сразу привыкают к мрачности квартиры. Наталья переступает через порог с некоторой опаской: что-то есть в стенах этой квартиры, что не внушает доверия.
Откуда-то из глубин квартиры раздаётся голос Ольги. – Аккуратней, на полу вода разлита!
Наталья смотрит себе под ноги. Действительно, по всей площади пола разлита вода, примерно по подошву её спортивных ботинок. Она закрывает дверь и стоит некоторое время не двигаясь, пытаясь рассмотреть окружающую обстановку. Сначала нечёткие, очертания мебели постепенно проявляются, по мере того, как глаза привыкают к мраку. Раздаётся треск и пространство озаряется светом сразу нескольких ламп, сразу же за этим в одной из комнат звучит хлопок и в воду сыпется сноп голубых искр. Наталья чуть пригибается и смотрит, сощурившись, на люстру, висящую в прихожей, где она сейчас и стоит. Свет начинает моргать, то погружая квартиру снова во мрак, то выхватывая её из темноты.
Гостья делает несколько шагов в ту сторону, откуда звучал голос хозяйки. Однако та сама выбегает навстречу Наталье из комнаты, её тенниска расстёгнута на все пуговицы, а волосы растрёпаны. – Вы Ира, так? Извините, пожалуйста, за обстановку. – И Ольга раскидывает руки в стороны - Сегодня весь день какой-то… странный. Воды откуда-то натекло, я, как проснулась – ахнула! И, главное, понять не могу, откуда это всё. – Ольга говорит быстро, но монотонно, глядя куда-то в сторону и поправляя периодически волосы.
- Нет, извините, я – не Ира. Меня зовут Наталья. – Свет загорается слишком ярко, поэтому обе женщины прикрывают глаза руками, но затем медленно начинает идти на убыль и гаснет вовсе. Наталья медленно опускает руку. – Я… не знаю даже как сказать. – Она задумывается и застывает с улыбкой на лице и поднятой ладонью вверх рукой (будто просящей милостыни), потом словно отмирает, отворачивается и вздыхает. – Господи, как сумасшедшая какая-то. – Она поворачивается и смотрит прямо в лицо Ольге. – Я училась с вашим мужем в одном классе… Мы… дружили. Я узнала про него…
- Так вы не Ирина? Ясно… – Ольга трёт шею сзади, в районе пятого позвонка, рукой, при этом водя головой то влево то вправо. – Может, на кухню пройдёте, раз уж такое дело – вина выпьем. – И Ольга, не дождавшись реакции собеседницы, удаляется на кухню. Водная гладь от её шагов рябит, разрушая отражение. Наталья стоит некоторое время, прислушиваясь к звукам шагов хозяйки. Несколько раз моргает свет. В конце концов, она тоже уходит на кухню.
- Присаживайтесь. – Ольга достаёт из бара бутылку вина и штопор. Ставит её на стол и отправляется за бокалами. – И что? Вы учились с Володей в одном классе. – Она достаёт бокалы из буфета – оба держит в одной руке между пальцев – и резко поворачивается к Наталье. – Вы его любовница?
- Нет. – Наталья отвечает очень быстро, будто вскрикнув при ожоге, и сама немного смущается от этого. – Нет… нет… мы спали с ним, но ещё на первом курсе, то есть… он вас не знал тогда совсем.
Ольга открывает бутылку и разливает вино, потом садится напротив Натальи, поднимая бокал. – За Володьку!
- Да. – Наталья тоже подымает бокал и делает глоток. Ольга уходит куда-то и возвращается через несколько секунд с коробкой конфет.
- Вы когда ко мне шли людей видели на улице? – Ольга смотрит в окно (видимо, единственное не зашторенное во всей квартире), из которого льётся тусклый солнечный свет. В такие дни, если сфотографировать на плёнку небо, то фотография получится белой. Просто белой.
Наталья делает ещё глоток вина. – Да… нет… не помню. – Она хмурится, затем вскидывает брови. – Не помню. А что?
- Я сколько сегодня не смотрю – никого нет. Ни одного человека на улице. – Она поворачивается к Наталье и у той бегут по спине мурашки от её взгляда. – Иногда вроде краем глаза заметишь – будто есть кто-то, а посмотришь – никого. Пустота. Даже соседи снизу не приходят.
Наталья тянется за бутылкой вина. – Можно я? – Ольга только кивает, уставившись в какую-то одной ей видимую точку, и гостья снова наполняет бокал. – А кто такая Ирина?
- Его любовница. – Ольга вновь отворачивается к окну.
- Вы даже её по имени знаете?
- Я не удержалась его мобильник проверить. Он с ней такую переписку вёл! – Ольга делает круговые движения задранным вверх указательным пальцем, будто бы показывая завитки волос. – Вы-со-ко-ли-те-ра-тур-ную. – Это слово она произносит по слогам. – Я ей сообщение отправила с извещением, думала, что это она приехала.
Раздаётся шипение и громкий голос, звучащий как из динамиков, спрашивает: «Как вас зовут?» Наталья вздрагивает и оглядывается, а Ольга вздыхает, поворачивается спиной к окну и облокачивается руками о подоконник. – И так с самого утра. – Она показывает пальцем вверх и закатывает глаза, показывая, как ей уже всё это надоело. Другой голос, женский и более тихий, отвечает на вопрос: «Евгения».
« - Сколько вам лет?
- Двадцать семь.
- Расскажите про свою первую любовь.
- Мне было пятнадцать лет, когда я попала в больницу. Видите, у меня один глаз немного косит? Совсем чуть-чуть – если не приглядываться внимательно, то и незаметно. Это в меня один парень из двора шутки ради шишку бросил, а от неё кусочек откололся и в глаз мне попал. Ушёл куда-то под зрительный нерв. Вот из-за этого я в больнице и лежала. Там, в соседней палате, молодой человек лежал, ему тогда двадцать один год был. Мы с ним подружились, он мне про свою жизнь рассказывал каждый день истории всякие, смешные и грустные. Он там уже долго лежал… Я, когда выписывалась – номер телефона его спросила, позвонить хотела, но он мне его не дал. Сказал: «Не стоит оно того».
Я в тот день на троллейбус села и ездила по кругу до самой ночи, пока водитель не сказал, что это последний рейс, и что они уже никуда не поедут. Больше я этого парня не видела никогда».
Ольга тоже наполняет свой бокал. – А как вы про Владимира узнали?
Наталья качает головой. – Вы не поверите. – Она перехватывает болезненно отстранённый и прямой взгляд Ольги. - Это очень странная история. Дело в том, что я работаю патологоанатомом в нашем морге, а тут к нам привозят… Смотрю… фамилия знакомая – у меня даже руки затряслись.
- Понятно. – Ольга перебивает её, выдвигая вперёд ладони и показывая, что пора остановиться. Женщины некоторое время молча пьют.
Наталья съедает конфету из набора и, не разжимая губ, проводит языком по зубам. – А какой он был с вами?
Ольга улыбается. – Такой… Простой. Не знаю даже, как сказать. – Она набирает в лёгкие воздух и приподнимает руку над столом, словно собираясь сделать жест, но потом выдыхает и опускает руку, откидываясь на табуретке назад, и прислоняется спиной к стене. – Он мне сказал, когда мы ещё только познакомились, что ему приятно гулять со мной, так как я не против зайти поесть куда-нибудь и часто бегаю в туалет. Он говорил, что это делает меня человеком, а не гуманоидом. Ему не нравятся девушки, с которыми весь день гуляешь-гуляешь, уже в животе урчит и в туалет хочется, а предлагаешь им зайти куда-нибудь, они «нет, давай ещё чуть-чуть походим». – Ольга проводит по нижнему веку правого глаза рукой, словно стирая потёкшую тушь, затем поворачивается к стене и кладёт голову на руку, закрывая ладонью рот.
Наталья тоже улыбается. – Он и в школе таким был. Говорил, что любая девушка должна хотя бы изредка икать, чтобы не быть идеальной. – Обе женщины тихо хохочут.
Где-то в прихожей пробегает расплывчатый силуэт, напоминающий человека, и слышатся всплески воды. Наталья и Ольга смотрят туда некоторое время, а затем опять поворачиваются друг к другу.
Наталья достаёт из коробки ещё одну конфету и держит её в руке двумя пальцами. – Он мне в школе записки писал. Просто так. Там ничего романтичного не было. Помню, в одной из них он про кактусы написал. Так чудно читать было, но мне очень нравилось, я даже скучала, когда он мне их не приносил в школу. А ещё – и Наталья оживляется – у него привычка такая была – бросать такие записки мне в почтовый ящик. Идёшь, бывает, с уроков, в подъезд заходишь, а там – бац, листок бумаги. Домой придёшь, и не читаешь сразу, а ведь хочется! Но нет: умоешься, поешь и только потом медленно так на кровать сядешь - и давай читать.
Снова раздаётся шипение:
« - Как вас зовут?
- Дмитрий.
- Сколько вам лет?
- Сорок один.
- О чём вы думаете?
- О том, что людям свойственно исключать личностный и человеческий фактор из всего, что происходит. Например, мы спокойно говорим о какой-либо математической формуле, применяем её, но редко кто задумывается о жизни её создателя. Кто был этот человек? Чем он пожертвовал ради физики или математики? Была ли у него жена, дети? Был ли он счастлив? Что ему нравилось есть? Какой был его любимый цвет? Мы все не интересуемся этим, мы говорим: формула такого-то, и пишем её на доске или у себя в голове, но ведь мы даже не знаем ничего о человеке, разработавшем её.
Вы знаете, например, что один физик в день получения Нобелевской премии оставил после завтрака на обеденном столе чаевые своей жене? Да, это так. Он просто забылся. А вы слышали, что математик Эриксон очень часто плакал по ночам? Он был очень одинок. Некрасивый мужчина, помешанный на математике, живущий в чахлой квартире – кому он был нужен? Но он же был человеком! Он же ведь плакал!
Все великие люди, были ли они счастливы? Маркес писал свои первые рассказы в чулане под лестницей. Ницше предала любимая девушка и после этого его стали мучить ужасные приступы мигрени. Фрейд, несмотря на то, что был психиатром и психоаналитиком, сам нередко писал своей жене в письмах, что покончит жизнь самоубийством, если она от него уйдёт.
Модильяни, Кундера, Кало, Бетховен, Толстой, Павич, Тарковский, Маллиган, Лорка – они все врываются в наши сердца, занимают все наши мысли, каждую клеточку нашего тела, каждый нейрон мозга. Они изменяют себя, нас и весь мир вокруг, но мы обезличиваем их. Дети читают в школе Лорку, даже не догадываясь о том, что он был бисексуалом, и что он любил Пикассо. Мы словно забираем у них жизнь, которую они нам дарят…»
- А вы знаете, кем он хотел стать, когда в школе учился? – Наталья водит пальцем по краю бокала.
- Нет. – Ольга смотрит куда-то на стену. – Ой, знаете, вот эта плитка, вот тут, – и она показывает рукой на участок стены возле мойки – вчера бежевая была, а сегодня - голубоватая. Я что-то только что заметила… – Опомнившись, Ольга резко поворачивается на стуле в сторону собеседницы, задевая локтем бокал. Она успевает поймать его на лету, но остатки вина выливаются. Некоторое время женщины смотрят на вино, которое растворяется в воде, становясь сначала бледно-красным, а затем и вовсе бесцветным. – Извините, я… Кем он хотел стать?
- Зоологом. Представляете? Он очень любил читать про животных, знал, как кто называется и к какому отряду принадлежит. Его учительница по биологии даже на всякие олимпиады отправляла часто. – Наталья наливает Ольге ещё вина.
- Спасибо. Странно, он мне не рассказывал этого, и про вас ни словом не обмолвился, сколько я его знаю. – Ольга чешет нос и делает им резкий вдох. – Он не был скрытным или молчаливым. Рассказывал что-то постоянно, но очень переживал в последнее время из-за этого. Говорил: «Оль, чтож я такой недомужик-то, а? Когда ж я выговорюсь-то весь уже?» Пытался даже молчать по несколько дней кряду, но потом всё равно что-нибудь да рассказывал. Или стихи начинал читать.
- Во времена, когда я на первом курсе училась, он песни очень любил напевать. И, главное, ведь знал же, что у него ни голоса, ни слуха, но не стеснялся. И вот оттого, что пел искренне, песни даже звучали как-то… по-другому. – Наталья опускает голову и отводит глаза влево.
- Расскажите про то, как вы с ним спали, если не сложно. – Ольга смущённо склоняет голову набок.
- Да мы с ним один раз только и спали. – Наталья вновь принимается водить пальцем по краю бокала. – Это у меня первый раз был. – Она еле заметно кивает и бросает взгляд на Ольгу. – До этого всё как-то… не получалось. И я с парнями гуляла, и он - с девушками, но у меня всё что-то не ладилось в этом плане. А с ним – так спокойно было. У него не сразу получилось, он лежал просто некоторое время – молчал… Потом, вроде, нормально всё прошло. – Она легонько поглаживает шею. – Во всяком случае, я рада, что Владимир моим первым мужчиной стал. – Наталья вскидывает голову и проводит рукой по волосам, приглаживая их. – А вы ему изменяли?
- Да. Два раза. – Ольга смотрит на пол, где проплывает фотография, на которой запечатлён ребёнок на пляже, чертящий что-то пальцем на песке. Она поднимает фотографию, держит её на весу, чуть потряхивая и давая стечь воде. Кладёт на стол и рассматривает, потирая друг об друга скрещенные под столом пальцы. – Первый раз в кэмпе на берегу Оки, он тогда за продуктами поехал в город, а я бегом в один домик. Там мужчина такой жил – Ольга вытягивает губы трубочкой, еле слышно присвистывая, и задирает глаза вверх – загляденье! Здоровый такой, тело красивое, загорелое – меня всё охаживал несколько дней, взгляды на пляже кидал… А потом, минут через двадцать, обратно, в наш домик. Так этот самец меня тогда отодрал, я даже не смогла потом с Вовкой, хоть и боялась, что он догадается. – Ольга делает глоток вина и поднимает бокал до уровня глаз, наклоняя его в разные стороны и глядя, как перетекает со стенки на стенку вино на его дне.
Наталья смотрит под ноги, положив одну руку на стол, и молчит некоторое время. – А второй? – Она так и не поднимает голову.
Ольга опускает бокал и допивает остатки вина. – А второй… Просто напилась на дне рождении одной подруги с работы, и меня её знакомый подвезти до дома вызвался. Вот, прямо и в машине… А вы замужем?
- Нет, не сложилось как-то...
« - Как вас зовут?
- Марина.
- Сколько вам лет?
- Девятнадцать
- О чём вы хотите рассказать?
- Вы знаете, что есть такая болезнь – деменция? Это постепенное разрушение головного мозга. Представьте, рождается ребёнок, здоровый, розовенький – родители счастливы. А потом подходит врач и говорит, что у ребенка обнаружена врождённая деменция, и что через года два-три он станет ничем – просто будет сидеть и пускать слюни. И родители живут с ним, обнимают его, смотрят, как он учится говорить, ходить. Смотрят, как он играет и общается со сверстниками. Но они понимают, что скоро он перестанет говорить, у него нарушится координация движений, постепенно он перестанет понимать, что происходит. Одна за другой, все высшие психические функции начнут отпадать…
О чём, интересно, думают родители, когда врач им всё это рассказывает. Вот когда мне врач говорил, что мой отец умер от обширного инфаркта, я думала о том, что у врача в кабинете очень стол скрипучий. Он пишет что-то, а стол скрипит. … (Слышны всхлипы) … Господи, а?»
Снова начинает моргать свет. В соседней с кухней комнате что-то падает, производя глухой звук.
- А почему вы с ним расстались? – Ольга разливает вино по бокалам и ставит пустую бутылку на пол, рядом с ножкой стола.
- Я в другой город уехала, там жила почти семь лет, в другой институт поступила и окончила, потом сюда потянуло снова. А когда приехала, как-то даже и не думала уже о нём. – Наталья ногтем пытается оттереть что-то со штанины. – Простите, если я что-то не то спрашиваю, но почему у вас детей не было?
Ольга, немного приподнявшись, протягивает руку к подоконнику и берёт пачку сигарет и зажигалку. Прикуривает. Выпускает дым и смотрит на него. – Мы сначала не хотели, думали: вот нагуляемся вдоволь, тогда и о ребёнке можно подумать. Так гуляли до двадцати восьми, потом попробовали – не получилось. Мы даже не ходили к врачу, просто решили, что если получится, то получится, а на нет – и суда нет… Да и не решили даже, – Ольга неожиданно повышает тон – мы вообще мало что решали! Просто несовместимы, наверное, были… Или кто-то из нас – бесплоден. Так и остались без детей, позже даже о них говорить перестали. – Ольга оглядывает кухню, затем стряхивает пепел в опустевший бокал вина. – А у вас есть дети?
- Да, дочка – Венера. – Уголки губ у Натальи слегка приподнимаются.
- Венера? Красивое имя. А у вас есть фотография?
- Нет. – Наталья качает головой и говорит одновременно. – Я сегодня без сумки, а она у меня там… в кошельке… - Наталья замолкает, кладёт руку локтем на стол и трёт пальцами лоб над бровью. – Странно… - Её взгляд словно теряется где-то. – Я же всегда беру с собой сумочку…
« - Как вас зовут?
- Иван.
- Сколько вам лет?
- Двадцать два года.
- Прочтите своё стихотворение.
-Какое именно? … (Пауза) … Ладно. Одно из моих любимых. Оно называется «Перечёркиваю».
Глядя бездумно в зеркало
Перечёркиваю на треугольники,
И улыбка блестит раздробленно
На прокуренном подоконнике.
Перечёркиваю пустошь
На скрипучие петли качелей,
И взлетают белые хлопья
Голубей, что на крышах сидели.
Кольцо, что на правой руке
У дамы блестит подчёркнуто
(Словно амбарный замок)
На четыре дуги перечёркиваю.
Перечёркиваю себя
И тебя в голове перечёркиваю,
Слёзы делают строки нечёткими,
А я всё сижу – перечёркиваю.»
- Так без него… тошно… - Ольга кидает окурок в импровизированную пепельницу. – Словно к сердцу ружьё приставили и выстрелили в упор. И теперь у меня там – Ольга кладёт ладонь на левую грудь – дырка, и я чувствую, как она заживает. Но… шов от неё всё равно не затянется, то есть, я хочу сказать, – она трёт большим пальцем правой руки указательный палец левой – новой плоти там уже не будет, будет просто… корочка. – Она смотрит Наталье в глаза. – Вы понимаете, что я хочу сказать?
Наталья молча смотрит на неё несколько секунд, потом открывает молнию на боковом кармане своего спортивного костюма и достаёт оттуда маленький камень песочного цвета, буквально несколько миллиметров в диаметре. Протягивает его Ольге, которая отстранённо его разглядывает, положив себе на ладонь. – Я это из его желчного пузыря взяла… Хоть что-то на память хотелось… оставить. Говорят, что это злость человека в виде камней материализуется. – У Натальи из глаз катятся слезы, и голос становится сбивчивым. – Посмотри, Оль, в нём так мало злобы было. Он ни на кого не злился. Он нас всех прощал… – Она запускает руки в волосы, опускает голову и громко сглатывает слюну. А слёзы уже потоком стекают по её щекам к подбородку и капают на стол.
Неактивен
Aberrat написал(а):
Сколько вам лет?
- Сорок один.
Рассказывал что-то постоянно, но очень переживал в последнее время из-за этого. Говорил: «Оль, чтож я такой недомужик-то, а? Когда ж я выговорюсь-то весь уже?»
К 42-м годам большинство людей (и особенно - мужчин) испытывают очередной КСВ (кризис среднего возраста) , он совпадает с концом 6-го семилетнего цикла... По мнению Ошо - на завершение своей сексуальной миссии им остается еще одна "семилетка", иначе говоря - грядет "Римская весна", пора последних перемен в личной жизни.
А болтливость - утечка физических сил, когда их все меньше... В отличии от духовных, но это еще надо осознать!
Отредактировано Евгений А. (2006-06-14 00:52:58)
Неактивен
Евгений А.
Странно вы процитировали мой рассказ. Мужчина, который говорит. что ему "Сорок один" и мужчина. который переживает из-за излишней разговорчивости - это разные люди. Неужели вы этого не поняли?
Во-вторых: кризисы жизни есть и у Эриксона, а семилетние циклы - у Пифагора, и у того, и у другого они гораздо проработаннее и качественнее, чем у Ошо. Поверьте человеку, который не одну лекцию прослушал на эту тему, и даже курсовую написал )))
Неактивен
У Ошо имел в виду "Зрелость" в контексте "беса в ребро" - к другим его вещам я более равнодушен, и разницу 9-и и 7-и летних циклов вполне представляю..)
А "болтливость" - как расстройство доши VATA (по Аюрведе) вполне может совпасть с 41 годом - этим кризисным возрастом мужчин... у меня он пришелся на 2001 год, а как Вы его пережили?
Aberrat написал(а):
Странно вы процитировали мой рассказ.
Отнюдь: "тенниска расстёгнута на все пуговицы" - это надо увидеть!)))
И еще задел садомазохистский смак с водопроводом и электричеством: это ведь не гроза на фоне драмы, это явный подтекст - так ей и надо, без него (или меня?) все прахом пошло!
- Когда я лежал в больнице летом 2001 - жена плакалась, что накрылись почти все электроприборы, краны, замки, - все, что невидимо питается мужским духом...
Отредактировано Евгений А. (2006-06-14 02:03:52)
Неактивен
Евгений А.
а как Вы его пережили?
Евгений, дело в том, что мне только 21 год )) Через 20 с лишним лет я напишу рассказ о том, как я переживаю 41-летний кризис.
Отнюдь: "тенниска расстёгнута на все пуговицы" - это надо увидеть!)))
на тех теннисках, что у меня, и тех, что на теннисистах по три пуговицы, и они даже до груди не доходят, так что "расстёгнутая на все пуговицы" - это значит с оголённой ключицей.
А садомазохизм с квартирой - ну, я так думаю, вы поняли, что это не просто протечка воды. "Это не мечты... нет... Здесь что-то с совестью..." (Лемм, "Солярис") я хотел поместить персонажей в место, где связей с реальностью будет минимум, но, в то же время, сам контекст повествования не уйдёт в сторону фантазии... а вот утопии, пожалуйста. Затопленная квартира с мерцающим светом, вся занавешанная, мрачная, с бегающими туда-сюда существами-образами, меняющимся цветом обоев и плитки и, наконец, с кусочками странного интервью, звучащими громко откуда-то со всех сторон - чем не измирение нашей совести и воспоминаний.
Неактивен
Предыдущие вещи были хороши, но эта - шедевр. Блестящая находка - описывать не переживания человека, его мысли и прочие "внутренности", а показывать его действия, ПОКАЗЫВАТЬ, а не рассказывать, ситуацию в режиме реального времени. Поймала себя на том, что повторяю жесты этих женщин, скупо-выразительные. В конце поняла, что жду появления третьей, с которой велась высоколитературная смс-переписка. Потом думаю - какая же я дура, конечно же, она не придет. То есть, в ситуацию безоговорочно веришь, как веришь в увиденное своими глазами. И легкий налет сюра с разноцветной плиткой, отчего-то забытой сумкой, мелькающими тенями и урывками включающегося радио (телевизора?) с монологами людей - все это лишь подчеркивает реальность действа. Разве не было такого стойкого чувства во время стресса, что все происходит во сне?
Неактивен
Черёмина
Спасибо за высокохудожественный отзыв ))
Мне тут сказали, что тот жанр. в котором я пишу, правильнее называть сценарием, а не рассказом. Как думаете?
Неактивен
Aberrat написал(а):
Мне тут сказали, что тот жанр. в котором я пишу, правильнее называть сценарием, а не рассказом. Как думаете?
Я думаю, какое-то рациональное зерно в этом есть (в определении Ваших произведений как сценариев). Но, по мнению литературоведов, действительно выдающиееся произведение никогда не вмещается в рамки одного жанра. И здесь именно такой случай. У меня, например, сразу жесткая ассоциация с Достоевским. В плане полифонизма: у каждого героя свой голос, своя позиция, они высказывают их, но не для того, чтобы убедить в чем-то собеседника, а для того, чтобы просто СКАЗАТЬ.
Фиксация внешней строны событий, без внутренних монологов и т.п. Но такой способ подачи материала создает впечатление...как будто смотришь сквозь толщу воды очень глубокого водоема и пытешься понять, что же на дне...Так смотришь на этих людей "снаружи" и постепенно погружаешься в их внутренний мир - эмоции, которые сложно передать словами.
Сюрреальные детали - свет, вода, исчезнувшие с улиц люди - создают очень интересную атмосферу (на грани реальности и ирреальности), которую я особенно люблю...
Не буду присваивать высокое звание шедевра (это дело истории), но, по-моему, - ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ.
Неактивен
Эмилия, после такого анализа автору (любому) труднее двигаться дальше: где конструктивная критика?
Aberrat, как с точки зрения психолога должна строится "рыба" современного рассказа, из каких блоков и в какой последовательности?
Может ли психологическая проза обрести "боевые" свойства НЛП, и не пришло ли время создавать систему психологической безопасности (используя и литературные наработки)?
Неактивен
Евгений А.
как с точки зрения психолога должна строится "рыба" современного рассказа, из каких блоков и в какой последовательности?
Любой рассказ с точки зрения психологии - это проекция (перенос) своих внутренних конфликтов и переживаний на бумагу, некое подобие искупления. Это то самое творческое начало, которое так возвышают персонологи любых психологических школ: от психоанлиза в лице Адлера, Юнга и их последователей (сам Фрейд на творчество как способ терапии и выражения особо не смотрел, ему ещё чем занятся было), до гуманистических психологов, повылезавших как грибы после дождя в 60-ых годах в Америке. Так вот, никакой "рыбы" рассказа в психологии быть не может, так как если человек пишет ТАК, а не иначе, значит ему ТАК и следует писать. Его психика лучше знает, что ей необходимо перенести на бумагу и в каком виде.
Может ли психологическая проза обрести "боевые" свойства НЛП, и не пришло ли время создавать систему психологической безопасности (используя и литературные наработки)?
А вы почитайте или вспомните (если уже прочли) "Бубен нижнего мира" Виктора Пелевина и, скажем, "Бойцовский клуб" или "Удушье" Чака Паланика. Первый уж точно заставит ваше сердце работать в том ритме, который хотел задать писатель. Чем не начальная стадия НЛП? Если можно заставить человека реально испугаться (участится пульс, расширятся зрачки), то значит, в теории, можно воздействовать как-то иначе и на само функционирование психики.
Второй примечателен тем же, чем в своё время был примечателен "Отцы и дети" Тургенева, то есть это масс-изменение сознания целого поколения. Среди моих друзей и знакомых есть так называемые "фанаты", так для них книга Паланика или Уэлша сродни библии. Они знают её наизусть -это не просто чтиво, это фиософия. К чему это я? К тому, что возможно в каждом из нас есть комплекс внутренних детерминант, которые начинают действовать только под влиянием из вне, в том числе и искусства. Когда человек курит или принимает кислоту у него в голове Хантер Си Томпсон, когда никому не мешая тихо дерётся в парке, а потом жмёт сопернику руку - Паланик.
Литература давно уже изменяет поведение и психические аспекты функционирования личности, но думать о службе безопасности пока, видимо, рановато.
Неактивен
Aberrat написал(а):
если человек пишет ТАК, а не иначе, значит ему ТАК и следует писать. Его психика лучше знает, что ей необходимо перенести на бумагу и в каком виде.
Следовательно, "учить писать" - это и удлинять "искупление" автора в угоду массовому читателю? И то, чему учил М.Веллера его "Гуру" - лишь лукавое ремесло?
- Первое. Научись писать легко, свободно - и небрежно - так же, как
говоришь. Не тужься и не старайся. Как бог на душу положит. Обычный устный
пересказ - но в записи, без сокращений.
- Второе. Пиши о том, что знаешь, видел и пережил. Точнее, подробнее,
размашистее.
- Третье. Научись писать длинно. Прикинь нужный объем, и пиши втрое
длиннее. Придумывай несуществующие, но возможные подробности. Чем больше,
тем лучше. Фантазируй. Хулигань.
- Четвертое. А теперь ври напропалую. Придумывай от начала и до конца;
начнет вылезать и правда - вставляй и правду. Верь, что это так же
правдоподобно, как то, что ты пережил.
- Пятое. Выкидывай все, что можно выкинуть! Своди страницу в абзац, а
абзац - в предложение! Не печалься, что из пятнадцати страниц останутся
полторы. Зато останется жилистое мясо на костях, а не одежды на жирке.
- Шестое. Никаких украшений! Никаких повторов! Ищи синонимы, заменяй
повторяющееся на странице слово чем хочешь! Никаких "что" и "чтобы",
никаких "если" и "следовательно", "так" и "который".
- Седьмое. Необходимо соотношение, пропорция между прочитанным и пережитым на своей шкуре, между передуманным и услышанным от людей, между рафинированной информацией из книг и знанием через ободранные бока.
- Восьмое. Восемь знаков препинания способны сделать с текстом что угодно.
- Девятое. Что каждая деталь должна работать, что ружье должно выстрелить - это ты уже знаешь. Слушай прием асов: ружье, которое не стреляет. Это похитрее.
- Десятое. Вставляй лишние, ненужные по смыслу слова. Но чтоб без
этих слов - пропадал смак фразы. (с)
Aberrat написал(а):
чем в своё время был примечателен "Отцы и дети" Тургенева, то есть это масс-изменение сознания целого поколения.
Согласен, вот где этот новый Базаров для сегодняшних поколений? Вряд ли это Че Гевара...
Отредактировано Евгений А. (2006-06-17 19:17:12)
Неактивен
Евгений А.
вот где этот новый Базаров для сегодняшних поколений?
Для большинства это Тайлер Дерден из "Бойцовского клуба" Паланика
Следовательно, "учить писать" - это и удлинять "искупление" автора в угоду массовому читателю? И то, чему учил М.Веллера его "Гуру" - лишь лукавое ремесло?
Нет. Это правильно с позиции литературы, но вы же спрашивали с позиции психологии, а та, в свою очередь, говорит: "Лишь бы как, только пиши, дамы переживания не вытеснились в бессознательное\ушли в незаконченный гештальт\привели к личностной травме (на выбор, смотря приверженцем какой школы вы являетесь).
Неактивен
Aberrat написал(а):
Евгений А.
вот где этот новый Базаров для сегодняшних поколений?
Для большинства это Тайлер Дерден из "Бойцовского клуба" Паланика
...35 лет назад аналогичное "большинство" перлось от Алекса в "Механическом апельсине", где тот так перевел «Оду к радости» Шиллера-Бетховена: "...всех убей, кто слаб и сир, всем по морде — вот возмездье! В зад пинай вонючий мир!»
И что, надолго он стал новым Базаровым?
Я не думаю, что Алекс и Тайлер Дерден - выше Че Гевары...
Отредактировано Евгений А. (2006-06-18 01:39:21)
Неактивен
Евгений А.
От Алекса и сейчас прутся, но только прутся - не больше, понимая всю безфилософичность и тупиковость его проживания, кланяясь, однако, Энтони Бёрджессу за его талант.
Дёрден не выше Че - он ещё не прошёл испытание временем (и вряд ли пройдёт), но он хоть ЧТО-ТО для моего поколения ("ПОКОЛЕНИЯ НЕТ" как его кличет Стогоф), а вот Че - уже никто и ничто.
Неактивен
Блин, я про Т.Дердена забыл, думал у нас вообще никогошеньки нет.
Фраза "Поколения нет" - это я чую надолго в обиход себе возьму.
По поводу Че, так он скорее примочка культуры, некий символ, но не личность; Тайлер Д. больше подходит нашему непоколению столь выраженному в потребительском (раньше были люди, а теперь рты\Платонов "Чевенгур").
И вот еще вспомнил Рентона из "На игле", но он как-то слабоват.
А что вы думаете девочки\дефки\женщины ровняются ли на героинь "Секса и города", подражают ли им? спросил и страшно стало.
Хотел спросить может ли кто объяснить что такое - "интертекст", а то в энциклопедии нема такого.
и еще пишет ли книги нонче Ерофеев?
Неактивен
рыбка-бананка
А что вы думаете девочки\дефки\женщины ровняются ли на героинь "Секса и города", подражают ли им? спросил и страшно стало.
Отвечать ещё страшнее, чем спрашивать... )) Не знаю... То поколение барышень, с которыми я общаюсь (21-28 лет) - вряд ли взяли себе на вооружение прототипы вышеупомянутого сериальчика. Вот, боюсь, подрастающее поколение деФФчонок (знаете.. таких.. которые классе в одиннадцатом с жевачкой и мобильником, приросшим к руке - короче, Набоков в могиле ворочается) будут брать в пример всяких там Синтий.. или как их там звали...
Кстати, уважаемый, а рассказ-то вам как? Не находите, что это немного неуважительно, зайти в топик и комментировать комментарии, а не произведение...
Ой.. только увидел, что вы у нас нынче не в фаворе.. Ну, как из бана выйдите - ответьте пожалуйста по существу.
Неактивен
Да, здорово - показать эмоции, отстранившись от них и добавив нотку абсурда в реальность.)
Единственное, что мне мешало читать - некоторая тяжеловесность в описаниях, особенно жестов.
Например, два и больше родительных падежа подряд - это нормально для, скажем, научного стиля. А в художественном - пока еще через них проберешься... Особенно если при них еще и определения есть:
"к звукам шагов хозяйки", "яркости ламп дневного освещения" и т. п.
Или вот: "Ольга чешет нос и делает ИМ резкий вдох". Ну понятно, что им, носом - чем же еще?
А словосочетание "некоторое время" в тексте встречается чуть ли не 7 раз - можно было бы внести разнообразие.
Больше всего понравились вставки ("Как вас зовут, сколько вам лет?") Они, пожалуй, создают настроение лучше всего - лучше жестов. И камешек в финале - жутковатый немножко, если подумать, но очень яркая деталь.)
Неактивен
ОГО!!! Где вы только откопали эти рассказы, Ольга?! Сам их ещё раз перечитал ))
Ваши замечания приму к сведению и повторы постараюсь исправить как настроение появится.
Сдаётся мне, кто-то вам их посоветовал... или любопытство просто?
В любом случае, очень приятно придти домой и обнаружить, что кто-то прочёл несколько твоих старых рассказов и даже оставил отзыв и замечания. Настоящее счастье для писателя-любителя.
Спасибо!!
P.S.: а можно узнать, почему вы выбрали именно эти два произведения? или у вас в планах ознакомление со всеми моими рассказами?
Неактивен
Aberrat написал(а):
а можно узнать, почему вы выбрали именно эти два произведения?
По названию, наверное.) Решила почитать что-нибудь Ваше и пошла на Вашу страницу.
Значит, это ранние рассказы. А последние какие?
Неактивен
Ольга, "Сказка..." действительно ранний рассказ. Один из самых первых.
А вот "Ещё один светлый день" - уже из последних. После него были "Двое" и "Синдром Стендаля".
Кстати, если моя проза Вам понравится, советую почитать также "Тошноту" - он тоже из последних.
Рута! Вам, конечно, тоже спасибо! Любой отзыв приятен, а приятный отзыв - приятен в квадрате. Целую вашу руку.
Неактивен
Несомненно, Вы, Aberrat, талант. У Вас мощнейшее воображение. Вы действительно создали двух женщин и мужчину, и они у Вас - живые! Рассказ замечательный. Почистить в начале нужно, конечно: повторы, неудачные обороты, но это все исправимо. На мой вкус и мое понимание, это и есть проза: взгляд читателя за слова не зацепляется. (А у Клименка, например, спотыкаешься о каждое слово, читать трудно, не хочется. )
И эти вставки с голосами как-то к месту, хотя и рисковали...
Дрогнуло немного воображение в момент пролития вина...
Нет, очень хорошо, молодец. И современно очень - по стилю, по ходам.
С таким воображением и творческой мощью далеко пойдете. Предсказываю Вам славное писательское будущее.
И еще, по названию. Название, мне кажется, не подходит. Рассказ не светлый, там нет света, там - по ощущению - мокро/слезы/туман. Какого-то другого названия просит восприятие.
Еще раз -
Респект.
Неактивен
Ангелина, спасибо! Рад что вам понравилось. Касательно названия: я вижу в рассказе свет. Может, название субъективно, но на мой взгляд преступно давать объективные названия тому, что пишешь для себя.
Кстати, поговорим лучше о вас )) В природе существует как минимум одно ваше напечатанное произведение в виде брошюры. Полноценное, с нумерацией страниц, переплётом и мягкой обложкой. Это "Совершая подвиг" естесственно. Я распечатал его в таком виде, дабы удобнее было читать (устал выискивать по форуму все главы). Есть несколько нареканий, но о них напишу уже в вашей теме на днях.
Неактивен
Все хвалят, и я тоже хочу похвалить )
Вы, Aberrat, понимаете о чем должна быть проза - вот что приятно.
Вы не играете в писателя, Вы не дуркуете со словами - за это отдельная благодарность, только не надо заливать что Вам 17 ).
У Вас есть мастерство и свой почерк - факт подтверждаю, поскольку помню пару Ваших рассказов, этот третий - все достойные.
Предсказывать, как Мальцева, писательское будущее не буду, - пускай сама пишет, - лучше уж режиссерское ))), у Вас с Тарковским схожесть есть, мне кажется )))
...Вообще-то я люблю больше измываться над авторами - хобби такое ))). - Вот плиточка непонятная в рассказе: толку от нее уже нет, и так все закручено )
Отредактировано Эмо (2008-10-01 11:54:26)
Неактивен
Спасибо. Очень приятный отзыв. Какой-то.. структурированный )) По пунктам попытаюсь обеспечить обратную связь )
1) мне уже и впрямь не 17. теперь мне почти 24 (в декабре исполнится)
2) плитка - дело в том, что в этот рассказ за основу вошёл мой сон. конечный результат сильно разнится со сном, но вода на полу и плитка - оттуда. В момент, когда мне пришёл сюжет рассказа, я попытался создать атмосферу некоего измерения, сталкивающего людей с их прошлым, с чем-то нереализованным (вот вам и Тарковский). Тогда как нельзя кстати пришлось воспоминание об этом сне.
Неактивен